12.10.2011 Как гомельчанин сбивал гордость ВВС США

В нашей истории, иногда даже самой недавней, еще хватает «белых пятен». Есть они и в истории Второй мировой войны, хотя материалы о ней собирались десятилетиями. И в еще большей степени – послевоенных лет. А ведь в это,

казалось бы, мирное время советские люди по-прежнему участвовали в боевых операциях. Среди них было немало и наших земляков…

Фрэнсис Пауэрс, американский шпион
1 мая 1960 года. Пешавар, военно-воздушная база США. На взлетную полосу выруливает Локхид У-2 – один из лучших самолетов американской авиации, предназначенный для полетов в стратосфере. Пока двигатель набирает мощность, по его черному блестящему фюзеляжу волнами пробегает вибрация, как дрожь по телу хищника, изготовившегося к броску. За штурвалом самолета находится Френсис Гэри Пауэрс – пилот ВВС США и агент ЦРУ по совместительству. С английского его фамилию можно перевести как «Сильный», «Силач». Сегодня предстоит дежурный разведывательный вылет, и американский «Силач» спокоен – ни ракеты, ни истребители «этих русских» ничего не могут поделать с его уникальной машиной, способной набирать высоту свыше 20 000 м.
Уже почти пять лет, как У-2 совершает свои шпионские облеты территории СССР. Стартовав первый раз из Висбадена в ФРГ и пролетев над Минском, Москвой, Ленинградом и Прибалтикой, американцы постепенно расширили географию своих полетов. Ведь военные базы США уже кольцом окружили все советское государство. Теперь самолеты-шпионы поднимаются в воздух с аэродромов в Инджирлике(Турция), Пешаваре(Пакистан), Атсу(Япония). Одним словом, ЦРУ взяло Советский Союз в полную «разработку», и на его территории уже почти не оставалось уголка, куда бы не могли заглянуть дальнобойные фотокамеры американской разведки. Кстати говоря, их возможности уже тогда позволяли с огромной высоты читать бортовые номера советских самолетов на стоянке…
Фрэнсис Пауэрс привычным движением берет штурвал на себя, и его самолет, набрав скорость, отрывается от «взлетки». С высоты земля кажется особенно беззащитной и уязвимой. Быстро минуя Пакистан, его У-2 срезает путь над Афганистаном и пересекает государственную границу СССР. С первых же минут полета, на высоте 24 000 м, Пауэрса засекают советские РЛСы. Но янки это не волнует – он чувствует себя в полной безопасности.

Иван Третьяков, советский офицер
Одним из первых, кто обнаружил вражеский самолет-шпион в нашем воздушном пространстве, был отдельный радиотехнический батальон, заместителем командира которого был выпускник Гомельского военного радиотехнического училища Иван Третьяков.
В тот день в Советском Союзе все отмечали революционный праздник – Первомай, День Международной солидарности трудящихся. Кстати, в историю этот день вошел в память об американских рабочих, казненных в 1888 году в Чикаго по ложному обвинению «буржуазной юстиции». Вся наша страна ежегодно выходила в тот день на первомайские демонстрации, гневно осуждала империализм, требовала свободы странам Африки, Азии и Латинской Америки(и не зря - хотя бы потому, что там находились все те же американские базы, грозившие нам проблемами). А потом советские трудящиеся шли на маевки, чтобы уже как следует, по-народному, отметить этот пролетарский праздник. Среди тех немногих, кому в этот день было не до гуляний, находились и бойцы отдельного радиолокационного батальона. Радиотехнический батальон стоял в североказахстанском Петропавловске. Иван Третьяков смотрел на пробудившуюся от зимней спячки местную природу. Боевое дежурство протекало как обычно, как вдруг прозвучал сигнал тревоги. Радары засекли цель. Операторы прильнули к экранам радаров – яркая точка медленно перемещалась по ним, оставляя за собой тонкий след. На вид – невинное свечение электронного прибора. А на деле это означает – далеко не условный противник снова вторгся в наше воздушное пространство!Как всегда, дерзкий и уверенный в своей полной безнаказанности… Но в этот раз боевые расчеты бросились разворачивать ракеты. Острия боеголовок решительно нацелились в голубое небо. Это были новые С-75– недавно поступившие на вооружение зенитные ракетные комплексы, которые могли поражать цели на дальности до 43 км, в диапазоне высот от 0,5 до 30 километров. Но достанут ли они американца в реальной обстановке?Ведь боевых ракетных пусков в истории советских ПВО еще почти не было…

«Бак пробит, хвост горит, и машина летит на честном слове, и на одном крыле…»
Эти слова - из популярной тогда в СССР песенки американских пилотов времен Второй мировой войны. Ведь в борьбе с нацистской Германией мы были союзниками. Но «холодная война» все поменяла местами…
В тот майский день советское руководство решило преподнести американцам праздничный «сюрприз» и положить конец наглым нарушениям наших воздушных границ. Было принято решение на уничтожение самолета-шпиона.
Штаб 4-й отдельной армии ПВО в Свердловске. На командном пункте все застыли в напряженном ожидании. По кодовой команде «Ковер!» все воздушные суда, будь то гражданские «борты» или военные самолеты, были экстренно посажены на землю. Но в воздухе еще остаются машины истребительной авиации ПВО – между ракетчиками и летчиками разгорелась конкуренция: кто из них «основной», и кому придется сбивать американского шпиона. И это при том, что всем заведомо известно – ни МИГ-19, ни СУ-9(разработка конструкторского бюро нашего земляка Павла Сухого)пока еще не в состоянии «достать» разведчика. Вскоре это «соревнование» приведет к тяжелым последствиям…
Радиолокационное наблюдение продолжает напряженно следить за всеми перемещениями Локхид У-2. Радиотехнические батальоны и бригады по очереди передают цель друг другу. Наконец поступает приказ на уничтожение вражеского самолета. И эта задача возложена на дивизион Михаила Воронова. Теперь Локхид У-2 – в зоне действия его 1-й радиотехнической батареи. Команда в дивизион поступает с некоторой задержкой. И поэтому, когда дежурный офицер 2-й, боевой батареи нажимает кнопку пуска, У-2 оказался уже в зоне запрета, и ракета не стартует… Боевая задача не выполнена?Пауэрс уже пролетел над Челябинском. И все из-за того, что у расчета местного зенитного дивизиона перегорела лампочка на пульте... Но советские ракетчики, как и все наши люди, умели ценой чрезвычайных, а зачастую и героических усилий, преодолевать головотяпство – свое или своего начальства. В дивизионе майора Воронова сделали невозможное, и С-75 стартовала…
Радиолокационному слежению, после того, как оно выдало координаты цели, теперь оставалось только одно – наблюдать, как стремительно появившаяся на экране радаров вторая светящаяся точка стремительно сближается с первой…
Когда Фрэнсис заметил позади себя неотвратимо приближающийся след от советской ракеты, что-либо делать было уже поздно. «O my god!» - только и успел произнести американец. Оранжевая вспышка, и сильнейший удар потряс самолет – разрывом ракеты ему просто отрубило хвостовую часть. Только тяжелый двигатель спас Пауэрса от осколков. Земля и небо закружились в бесконечной карусели – потерявшая управление машина стремительно падала вниз, кувыркаясь в воздухе. Однако пилот все же смог перевалиться через борт кабины и дернуть кольцо спасительного парашюта. И правильно сделал – на высоте 10 км падающий «Локхид» вошел в зону поражения дивизиона капитана М. Шелудько. Еще три ракеты достались вражескому самолету…
К сожалению, после этого еще один зенитный дивизион произвел ракетный пуск. На этот раз – по ошибке, по своим истребителям. Полковник И. Певный в штабе ПВО округа отказался выполнять преступную команду, доказывая начальству, что эти самолеты – свои. Но если У-2 удалось сбить, то твердолобость одного из генералов оказалась просто непробиваемой. И он настоял на роковом пуске. Ведущий звена капитан Айвазян успел среагировать и резко отвернуть от ракеты, уходя вниз на малую высоту. А вот следовавший за ним ведомый Сафронов чуть замешкался…
Лейтенант С. Сафронов был посмертно удостоен звания Героя Советского Союза… А Фрэнсиса Гэри Пауэрса поймали под Свердловском советские колхозники.

Биографии незаметных героев…
Правительственными наградами были отмечены все участники этих событий. Иван Третьяков сразу после этой операции был направлен на Всеармейское совещание секретарей первичных партийных организации, состоявшееся 11-14 мая 1960 года в Москве. Здесь, в Георгиевском зале Кремля, с высоких трибун был отмечен замечательный успех советских ПВО. Вскоре Иван Третьяков был представлен к должности заместителя командира полка. Его военная биография началась уже давно – уроженец курской деревни, что находилась в 30 км от знаменитой Проховки, Ваня пошел в армию в 1943 году, в неполные 17 лет. До этого он изведал всю горечь немецкой оккупации. В числе тысяч других юношей и девушек фашисты пытались вывезти его на каторжные работы в Германию, но Ивану удалось бежать. Его старший брат, политрук Сергей Третьяков, кавалер ордена Боевого Красного Знамени, геройски сложил свою голову в 1942 году, в боях под Мурманском. Братья Николай и Никита Третьяковы в ноябре 1943 года случайно встретились… в боях за Гомель!Одному из братьев, Никите, из этого боя выйти было не суждено – он погиб при освобождении нашего родного города. А после Курской дуги Иван, по-сути, еще несовершеннолетний паренек, был направлен в батарею ПВО, прикрывавшую Горький. В 1945 году Иван Третьяков в армии, действующей против японских «самураев» на Дальнем Востоке. В Забайкалье он и остается продолжать военную службу уже в качестве младшего офицера. Служит в Борзе, Читинской области, в 30 км от монгольской границы. В Чите он встретил и свою будущую жену, Анну Георгиевну. Рано потеряв родителей, Аня воспитывалась в детском доме… Во время своей службы Иван Третьяков неоднократно встречался с Юрием Гагариным. Но вот о своем участии в операции по У-2 Иван Федотович дома мало рассказывал – в советское время военные тайны хранились строго…
В 1973 году, в звании полковника, Иван Третьяков вышел в отставку. В качестве места жительства семья выбрала Гомель – здесь Иван учился в свое время в военном училище, за освобождение этого города пал в 1943 году его брат Никита. В Гомеле Иван Федотович продолжал трудиться – человек необычайной доброты, он до последних лет своей жизни старался помогать родным и близким людям.
А спустя много лет произошла неожиданная встреча. Сын Ивана Федотовича, Сергей Третьяков, тоже пошел по стопам отца – закончив военно-морское радиотехническое училище, он 20 лет прослужил в ВМФ. После развала Советского Союза и его вооруженных сил Сергей Третьяков вышел в отставку в звании капитана II ранга. В 1993 году он жил некоторое время в США. Здесь случайно и познакомился с молодым человеком, проживавшим в комнате напротив. Внимание привлекло одно обстоятельство – вся его комната была завешена моделями боевых самолетов. Каково же было удивление Сергея Третьякова, когда выяснилось, что этот моделист-конструктор – племянник Френсиса Пауэрса!Изумление же американца, узнавшего, что перед ним стоит сын офицера, участвовавшего в довольно жестком «приземлении» его дяди, было как минимум не меньшим. Впрочем, простому человеческому общению между этими людьми данное обстоятельство совсем не помешало…
А точный удар советского ЗРК по американскому высотному разведчику – не просто один из эпизодов в колоссальном противостоянии, развернувшемся между вооруженными силами, правительствами, учеными и в конечном итоге, всем экономическим потенциалом СССР и США. Правда, сегодня уже как-то непринято говорить, что эта конфронтация, грозившая гибелью в ядерном кошмаре всей планете, стала возможна, прежде всего, по вине американских монополий и послушной им государственной верхушки, не желавших терять триллионы прибылей из-за укрепления мировой системы социализма. Но меткий выстрел советских ракетчиков на Урале дал понять Пентагону – они имеет дело с равным по силе противником. Удачный пуск С-75 просто восстановил военный паритет, и угроза Третьей мировой войны была отодвинута. Свою лепту в эту реальную борьбу за мир внесли и наши земляки, такие, как Иван Третьяков. И мы имеем полное право гордиться ими.

Юрий Глушаков,историк

P.S. Автор благодарит за помощь при написании статьи Валентину Ивановну Третьякову и Константина Сергеевича Мищенко, заместителя директора Гомельского областного музея военной славы.