НАХОДКА ИЗ СТАРОГО ДОМА
Эти снимки были случайно обнаружены на чердаке одного из старых гомельских домов. Долгое время они просто хранились в музейных фондах, потом несколько из них использовались при создании экспозиции Гомельского областного музея военной славы.

Случайно обратившись к этим снимкам, мы вдруг поняли: перед нами уникальная коллекция фотодокументов, отразившая и драматичные, и будничные эпизоды той неизвестной войны на Кавказе. Вот атака русской пехоты через колючую проволоку, вот поле боя, усеянное телами погибших. Аэростат, зависший в небе над вражескими позициями. Сокрушительный  взрыв фугаса, а вот наши солдаты на отдыхе – не теряя времени даром, пляшут гопака… 136 фотографий, качеству которых могут позавидовать и многие современные «цифровики».
На обороте некоторых фото есть надписи и целые послания, адресованные автором своей родне. Изображения батальных сцен и походной жизни шлет, как почтовые открытки, некто Казимир Позняк из Карского воздухоплавательного отряда. Есть и адрес в Гомеле, по которому шла эта корреспонденция – улица Одесская, 25. Но письма отправлены почти сто лет назад, в 1916 году. Удастся ли нам получить ответ из прошлого века?
Улица Одесская ныне называется улицей Рокоссовского. Интересно, что стало с домом, который стоял здесь во время империалистической войны?Ведь с тех пор здесь прогремела еще не одна война, а на месте былых деревянных усадеб с затейливой резьбой зачастую возвышаются белокаменные двухэтажные коттеджи.
Ни в одном доме, до хозяев которых удалось достучаться, ничего определенного сказать не смогли. Больше половины жителей – не «местные», купили дома по этой улице не так давно. Отсылают к известным старожилам, но и те, то ли ввиду преклонного возраста, то ли еще по каким причинам, тоже ничего ценного не припоминают.
Почти утратив надежду, наугад обращаюсь к проходящему по улице мужчине лет 60. Тот почесывает затылок – да, в молодости был у него друган по имени Валерка Позняк. Классный боксер – удар был пушечный. И поэтому, идя на танцы, здешние пацаны всегда брали его «для равновесия». Мужчина еще много чего живописует из жизни и быта рабочих парней в «Залинии» 50-х годов.
– Что нынешняя молодежь знает?– сетует местный старожил. – Только секс, кекс и Интернет. А вот нам есть чего вспомнить.
Слушать его интересно… Но все же рассказы о кулачных боях одной половины улицы Циолковского против другой к сражению под Саракамышем 1915 года никакого отношения не имеют.
Возвращаюсь в редакцию. По сути, с пустыми руками, лишь оставив на всякий случай нескольким домовладельцам с бывшей Одесской номер телефона для связи.
И в тот же день мне позвонили… Невероятно, но за минувшие 94 года нумерация домов на этой «залинейной» улице сдвинулась всего на несколько пунктов!И дальние родственники гомельского воздухоплавателя до сих пор живут в том самом деревянном доме, в который он отправлял свои открытки. Они дают адрес еще одного человека, который может помочь. И на следующий день мы уже  беседуем с племянницей нашего героя.

В БОЛЬШОЙ СЕМЬЕ…
Галина Леонардовна Позняк достает фотографии из своего семейного альбома, и сразу становится очевидным, что военный воздухоплаватель из 1916 года и ее родной дядя – один и тот же человек.
К сожалению, племянница своего дядю никогда не видела, и многие подробности его биографии ей просто неизвестны. Однако из ее рассказа видно, что сама семья Позняк была весьма многочисленной и неординарной.
Отец Казимира, Игнат Позняк – белорус, выходец из старообрядческой Ветки. А вот его мать Каэтана называла себя полькой, и действительно была ревностной католичкой. Детей в семье было много даже для того времени – всего 13 человек.  Братья Казимир, Юлиан, Леонард, Эдуард, Иван, сестра Станислава и другие. Дом по Одесской был построен где-то в 1880-х годах, когда через Гомель прошли Либаво-Роменская и Полесская железные дороги.
На фото 20-ых годов Игнат со своими детьми. Сыновья в полувоенных френчах, отец-патриарх, крепкий еще старик с окладистой, «староверской» бородой, в сюртуке и фуражке с якорем и топором на тулье.    
Игнатий был мастером от бога – в старом доме до сих пор служат сундук и мебель, сделанные его золотыми руками. По всей видимости, в отца пошел и сын Казимир. Не обладай юноша сравнительно высокой квалификацией, его бы не направили в самые новейшие для России тех лет войска – воздухоплавательные. В эпоху, когда немалая часть новобранцев была просто неграмотна, а большинство остальных имели лишь начальное образование, воздухоплавательные части можно было бы уподобить космическим войскам нашего времени. «Рекрутов» для службы в них подбирали образованных и особо смышленых.

ТАМ, В КРАЮ ДАЛЕКОМ…
Шла Первая мировая война, и Казимир Позняк попал служить в Карский крепостной воздухоплавательный отряд – одно из 8 подразделений такого рода, существовавших в русской армии.
Карс, который брал в свое время граф Паскевич-Эриванский, был одной из сильнейших цитаделей на окраинах Российской империи. Подобно Брест-Литовской, Новогеоргиевской и другим фортециям на ее западной границе. Однако к описываемому времени Брестская крепость и другие уже были сданы немцам бездарным царским командованием. А вот именно на Кавказском фронте, воюя с турками, российской армии удалось добиться значительных успехов. Часть из них и запечатлели фото Казимира Позняка. Вот пленные турки, как и все солдаты, потерпевшие поражение, – потерянные и жалкие. Вот русские дирижабли в воздухе, вот крепость Карс с высоты птичьего полета. Фотографы не случайно служат тогда в авиации – ведь основной задачей летчиков была именно разведка и аэрофотосъемка. Только с применением фотографии воздушная разведка и стала наиболее эффективной.  Бомбометание и истребление авиации противника появилось значительно позже, с изобретением соответствующего вооружения. А первоначально в инструкции русским летчикам указывалось: «заметив самолет противника, следует полететь ему навстречу, пролететь над ним и сбросить снаряд».
«Снаряд» – это, конечно, громко сказано. В качестве такового на голову вражеских пилотов(и их фотографов!) обрушивали гири, дротики и просто куски металла. Получался эдакий воздушный «дартс». Еще рекомендовалось «искусным маневрированием образовывать воздушные вихри», коими, как предполагалось, неприятельский самолет и будет опрокинут. А наиболее отчаянные асы времен Первой мировой уже шли на таран. Возможно, последствия таких воздушных схваток и сфотографировал наш земляк – на земле лежат обломки рухнувшего  аэроплана.
Нелегкой была и служба на дирижаблях(управляемых аэростатах). Как и служба «при них». Чтобы в ветреную погоду завести это воздухоплавательное судно в ангар(транспортировка осуществлялась с помощью канатов), иногда требовались усилия двух сотен солдат. Это про разведку с воздушных шаров говорил в свое время Бумбараш, герой одноименного фильма: «Сидит немец, пьет какаву…». Только в отличие от героя Валерия Золотухина, Казимир Позняк мог видеть в воздушной разведке не германца, а турка, и пьющего скорее не «какаву», а кофе по-турецки…
Не знаю, как османов с кофе, но вот местных жителей, которых русские солдаты угощают чаем из большого медного чайника, Позняк снял. При этом мужчины держатся отдельно, женщины – отдельно. На восточных дамах – яркие национальные костюмы, пестрые шали, украшения. Кто это?Армяне?Курды?Лазы?Вероятнее всего, азербайджанцы, активно мигрировавшие в то время в район Карса. Все они находятся  под охраной российских солдат. Но не как пленные – скорее, их защищают.
В тот период по территории Турции прокатилась волна армянских и ассирийских погромов, унесших огромное количество жизней. Турецкие войска и просто банды резали армян как «пособников России». Гонениям подверглись и местные православные греки. В независимости от целей, которые преследовал царь в этой войне, российские войска на Кавказе выступали тогда защитниками нетурецкого населения края. Особенно армян и греков.
На фото гомельчанина попал и бронзовый памятник скульптора Бориса Микешина. Памятник был поставлен российским воинам, штурмовавшим Карс во время русско-турецкой войны 1877-1878 годов. В том тяжелом сражении под стенами древней столицы Армении участвовал и 160-й пехотный Абхазский полк, квартировавший позднее в Гомеле. После 1920 года, когда Карс перешел в руки турецких националистов, первое, что они сделали – вырезали мирное армянское население и взорвали этот памятник…  
В древнем греко-лазском городе Трапезунде(Трабзон)вскоре оказался и паренек из гомельской «Залинии». Вот он позирует на фоне Черного моря, затем посылает это фото своему брату Юлиану, пулеметчику 117-го пехотного Ярославского полка. На погонах самого Казимира – уже унтер-офицерские лычки. Летом 1916 года Приморский отряд русской армии, совместно с Черноморским флотом, заставил турок под угрозой окружения покинуть Трапезунд. После этого греческое население прислало делегацию, приглашая русских братьев без боя занять город. Трапезунд было решено превратить в мощный укрепрайон, и наш земляк находится здесь при 1-м военно-строительном отделении. Противник временами их беспокоит, но Казимир пишет, «что к неприятелю они уже привыкли».  На одной из фотографий, сделанных в Трапезунде, изображено роскошное внутреннее убранство католического храма. Маме Каэтане на далекой улице Одесской, наверняка, интересно было узнать, что и в «басурманском» краю, оказывается, тоже спокойно стоят костелы…
Наверное, заглядывался молодой солдат и на местных девушек – и уроженки Кавказа, и молодые гречанки кого угодно могут пленить жгучей южной красотой. Но сохранившаяся корреспонденция свидетельствует – мысли солдата были только о далекой гомельской невесте. Его письма к ней начинаются практически так же, как у товарища Сухова из «Белого солнца пустыни» – «Многоуважаемая Евгения Михайловна!».  И, наверное, больше всего  мечтал в это время гомельский парень вернуться домой. Какие бы экзотические пейзажи не дарила местная природа и какие бы сказочные восточные красавицы не улыбались ему.

ДМБ-1917
Октябрьская революция положила конец никому ненужной войне. Кавказский фронт также демобилизуется, как и вся старая армия. Казимир возвращается в родной Гомель. О его жизни после революции удалось узнать пока немного. Казимир Позняк вернулся домой, женился на своей дорогой Евгении Михайловне, и у них родилась дочь Инна.  Казимир, как и его братья, принял революцию и Советскую власть и, как тогда говорили, «активно включился» в строительство мирной жизни. Но грянула новая война… Брат Леонард, что работал на железной дороге, погиб в 1941 году. За связь с подпольщиками немцы расстреляли в оккупированном Гомеле и брата Юлиана. Сам Казимир Позняк умер в годы войны от болезни. Из всех братьев тогда остался в живых только Иван.
Удивительно, но хрупкая бумага зачастую переживает людей. Чтобы сохранить нам память о них и о той страшной войне, донеся правдивый, без прикрас, рассказ до нас, современных потомков.

Юрий ГЛУШАКОВ, историк      
Фото из архива Казимира Позняка